«Ибрагим,
в этом году то у нас получится?» - без особого энтузиазма,
более для проформы и поддержания разговора спросил я у
Ибрагима, поглощая очередной медовик в «Белоснежке». Ибрагим,
как мудрый человек выдержал паузу и многозначительно объявил
- «Послезавтра. Я обещаю!».
Заявлено было торжественно, поэтому я не рискнул сомневаться
и стал с большим энтузиазмом подбивать на это мероприятие
близких по духу. Близкие по духу с опаской осознавали
нашу близость, поэтому пришлось постараться. Я расписывал
в красках, то, чего сам не видел, брызгая слюной, предлагал
представить целинные поля и прочие радости некатаных склонов.
Команда была набрана. Единомышленники пошли на большие
жертвы: практически не пили накануне и даже согласились
лечь спать не позже часа ночи! Я оценил такую жертву и
еле сдержал слезу гордости за своих друзей.
Утро
выдалось странным. Солнце тускло пробивалось из-за туч,
более походя на луну. Что бы это значило я понять не мог,
но бодро шлепал к вагончику, ожидая заспанных единомышленников.
Они приковыляли минут через 15. Вид был помятый. В отражение
их очков я смотрелся не лучше.
Вагончик как обычно катился, навевая вопрос: «А что будет,
если он упадет?». По причине голода и недосыпа красочный
ответ не приходил в голову, поэтому вопрос продолжал оставаться
безответным. На четвертой очереди начал осознавать, что
погода может и наладиться, в плане солнца, конечно. Пока
поднимались по четверке она все ладилась и ладилась и
к концу подъема солнце все-таки преодолело облачный барьер.
Я внутренне содрогнулся от нахлынувшего счастья и крика
канатчика: «Давай слезай!».
Ибрагим ждал в «Белоснежке». Я обрадовано приветствовал
его не без удивления его раннему пришествию. Ибрагим со
значением изрек: «Знаешь, чем отличается инструктор от
простого мужчины? Тем, что инструктор всегда держит свое
слово и всегда пунктуален». Мне захотелось тут же преклонить
колено и припасть к лыжным ботинкам изрекшего это.
Начались
сборы, которые заключались в:
1) подсчете идущих на это мероприятие;
2) поглощении завтрака, любовно приготовленного Фатимой;
3) приобретении коньяка и переливки его в специальные
походные емкости;
4) закупка сникерсов и подобной ерунды для утоления возможного
голода в дороге;
5) выспрашивание подробностей у Ибрагима по поводу ожидаемых
нас опасностей.
Подводя итог сборам выделилась следующая информация.
Во фрирайд собирались идти пять сноубордистов: Шурил,
Дюша, Мышь, Паша и я. И один наш хороший знакомый Леня
на лыжах. В последний момент выяснилось, что Ибрагим присовокупил
к нашей группе еще двух человек. Это были бравые парни
из Саратова. Один на доске, другой – нет. Бравые парни
производили впечатление крутых новых русских. Таковыми
и оказались впоследствии. Что касается трассы, предстоящей
пройти, то обещалась прогулка по скалам, затем целина
с двухметровыми и пятиметровым трамплином, что было дальше
– не понятно. Но бревна и прыжки через них были обозначены.
Накануне сломался подъемник на пятую очередь. Мы изыскивали
пути добраться до верха. Ибрагим высмотрел выше по горе
ратрак, который присутствовал при ремонте канатки, обеспечивая
какие то манипуляции с тросом.
- Быстро постройтесь в шеренгу – скомандовал наш инструктор.
Четыре человека по непонятным каждому из них причинам
выстроились в шеренгу лицом к удаленному метров на 500
ратраку.
- Все вместе кричите, и махайте руками. Он нас заметит
и подъедет.
Со
стороны насладиться этим великолепным зрелищем мне не
удалось, так как я стоял в шеренге и как полоумный орал,
надсаживая горло и махал доской, стараясь не зацепить
соседей по строю. Водитель высокогорного трактора махнул
в ответ. Мы удовлетворенные стали ждать его приезда. Вскоре
чудо техники нарисовалась в непосредственной близости,
и Ибрагим приступил к переговорам. Но они быстро завершились
отказом подбросить нас на вершину.
«Вообще
то я со вторым договаривался. Ну-ка, у кого телефон есть,
давай позвоним ему» - в назидание сомневающемся в исходе
заброски изрек Ибрагим. Позвонили. Договорились. Через
20 минут подъехал ратрак, груженный парапланеристами,
лыжникам и бордерами в изрядном количестве. Меня охватили
смутные подозрения, что места не хватит на наших 9 человек.
Я ошибался. Бравый водитель предусмотрительно натянул
веревки по бокам ратрака, дабы проезжающие не сваливались
на гусеницы его иностранного трактора. Набились мы плотненько.
И было стремненько. Мне досталось место, которое перед
собой имело выхлопную трубу, пахнувшую и разогретую до
неприличия, а слева натянутую веревку. Пол, надо заметить,
для неподвижного попирания не предназначен. Ноги находятся
в постоянном риске разъехаться или съехаться, что устойчивости
не прибавляет.
Начался
подъем. Так плохо я себя давно не ощущал. Справа напирает
народ, слева веревка, за которую приходится цепляться,
в условиях ее повышенной скользкости, спереди горячая
труба, от которой приходится уворачиваться. Назад не откинешься,
там твои же товарищи, которым не лучше твоего. В общем,
к концу подъема руки отваливались, адреналин повысился
и в ушах шумело. На промежуточной остановке около окончания
5-ой очереди высадили всех попутчиков. А нашу группу повезли
выше. На вершину мира. Там было красиво. Солнце шпарило,
освещая одну часть гор, и тяжелые снеговые тучи с другой
стороны. Буквально белое и черное. Добро и зло. Все вместе,
все рядом. Возвышенный дух распространился по команде.
И люди, преисполнившись чувств запели. Вместе и не сговариваясь.
Но так, как пели именно не сговариваясь получилась дикая какофония. Это и спасло
ситуацию и все наше предприятие, потому что в состоянии
возвышенности, да еще на такой высоте недалеко и до неба,
а мы наоборот собирались вниз. В общем, слух резануло
и в чувство всех привело. Первый очухался Ибрагим: «Здесь
пристегивайтесь и как можно дальше спускайтесь до начала
подъема. Чем выше заедете, тем меньше идти». Мы пристегнулись
и поехали. Правда, недолго. Отстегнулись и пошли. Мы шли
и шли, шли и шли. Не так далеко, но с непривычки непривычно.
Особенно в сноубордических ботинках. Они здорово скользят.
Слева практически обрыв. Справа склон с крутым градусом
и пониманием, что если слетишь туда, то остановиться до
пропасти просто не успеешь. В общем, весело. Ну, может
не так страшно, как кажется, но в первый раз показалось
именно так. Потихоньку начали себя проявлять Саратовские
ребята. Они периодически вопрошали, а нельзя ли как-то
взять и придти. И долго ли еще. Ибрагим искусно маскировал
ответы кавказскими шутками. Мы хихикали. Вскоре у одного
из группы случилась галлюцинация. Ему пригрезились туры.
Это горные козлы с большими рогами. Внизу действительно
были следы, да и Ибрагим говорил, что накануне они здесь
видели целое стадо. Галлюцинации решили сбить коньяком.
Вроде удалось.
Ветер выл и бросался нам в лицо всяким снегом. Мы уворачивались
и шумно дышали. Шлепали мы минут 40. Вверх, вниз, вверх,
снова вниз. Расстояние оценить трудно, но по моим прикидкам
прошли мы метров 500.
И вот нам открылось… в общем, увидели мы место предполагаемого
спуска. Народ возроптал, опасаясь последствий собственных
падений. Мне склон показался абсолютно несложным. Ровный,
уклонистый целинный склон. Ничего необычного. Мы перекусили
перед спуском сникерсами и коньяком, снарядили Ибрагима
средствами съемки - модной видеокамерой и отправили вниз
снимать. Первым рванул саратовец на доске. Уехал недалеко.
Зарылся. Вторым поехал я. Зарыться не удалось. Спустился
метров на 500 и остановился ждать остальных. Сноубордисты
съезжали еще нормально, а два наших лыжника ковырялись
нешуточно. Представьте падение в целине. Снег - везде.
На лице, за шиворотом, под штанами. Причем, непонятно
как он туда просачивается, в казалось бы герметично прилегающей
одежде.
Ибрагим настраивал нас на прыжок и камеру на съемку:
"Ребята, трамплин хороший. Просто выезжайте на него
и отталкивайтесь вверх. Старайтесь приземляться на доску".
Ребята слушали, кивали, осознавая, что акробатов среди
нас нет.
Первым пришлось ехать мне. Перед трамплином я долго готовился
имитируя вылет с подхватом доски и приземление с промежуточным
выпрямлением в воздухе. Репетиция не помогла. Разогнался
нормально, толкнулся высоко, летел далеко. Метров десять.
Это все удалось. Дальше хуже. Приземлился на доску, но
не удержался и клюнул носом. Кувыркаться пришлось два
полных оборота вокруг своей оси. Следующие пять минут
ушли на отчистку лица и шиворота от снега.
За это время Мышь объехала препятствие, решив не повторять
мой полет. Дюша повторил за мной все один в один. Так
же прыгнул, так же зарылся. Шурил тоже не отличился. Воткнулся
при приземлении. Остальные прыгать не стали.
Ибрагим показал небольшой холмик метрах в 800 от нас
и назначил встречу там. Предполагался небольшой левый
траверс. Мы помчались. Трасса отличная. Снег, уклон, скорость.
Правда, попадались участки с плохой видимостью. Солнце
было сзади и на чистом снегу, где глазу не за что зацепиться
мозг глючило. Это был, пожалуй, самый интересный участок
трассы. И самый легкий.
Указанный
Ибрагимом бугорок был еще одним трамплином. Я ехал последний,
поэтому не видел, прыгнул ли кто-то с него. Я выскочил
на трамплин с приличной скоростью. Приземлиться в этот раз
удалось нормально.
Все собрались кроме Дюши и Лени.
Леня путался в лыжах и целине. Дюша, не рассчитал траекторию
и теперь плыл в снегу, пытаясь выбраться к месту сбора.
Вскоре с триумфальным видом появился Леня, совладавший
с техникой катания в целине.
Подполз обессиленный Дюша.
Ибрагим объявил новый трамплин. На этот раз пятиметровый.
Трамплином это назвать было сложно. Я бы сказал, что это
была скала, запорошенная снегом. Увидев это чудо природы,
я твердо решил не прыгать. Все кроме неугомонного Шурила
поддержали меня. Шурила можно было понять. Восьмилетний
стаж работы в промышленном альпинизме вносит нотки цинизма
в отношение к собственному телу. Шурил готовился к прыжку.
Он поправил съехавшую на глаза шапку и помчался, надо
заметить, не без осторожности. Разгон было хороший, но
на трамплине он упал!
Остановиться не успел и по инерции вылетел со скалы.
Единственное, что пришло мне в голову – «Пи$дец!..».
Полет длился несколько секунд, и я отчетливо видел Шурила
летящим вниз головой. За секунду я прокрутил все варианты
транспортировки пострадавшего вниз.
Мы все ломанулись к нему. Как ни в чем не бывало Шурил
стоял и отряхивался. Сделав полный оборот в воздухе он
приземлился на доску.
Алкоголь, промышленный цинизм и счастливый случай.
За это и выпили.
Дальше был интересный участок с редколесьем. Не очень
крутой, с кустиками и деревцами. Потом начался лес с еле
угадываемой просекой. Точнее сказать тропинкой между деревьями.
Ибрагим здесь ходил с группой пару дней назад. Следы остались.
Здесь пришлось помучиться. Ветки хлестали по лицу и было
больно. Иногда приходилось отстегивать доски. Через метров
500 мучения мы въехали в лес. Устроили привал.
Ибрагим рассказывал разные истории. Ухайдоканные ребята
допивали коньяк и колу, закусывая сникерсами.
Предстоял участок по лесу. С прыжками через бревна и
подобными развлечениями.
Бревен было много.
Снега много было не везде.
Доски драли нещадно.
Ковырялись все. Даже Ибрагим. Быстро устали.
В
некоторых местах бревна уже просто переползали. За неимением
сил.
Саратовские по новорусски роптали, ворчали, матерились
и, судя по всему, удовольствия не получали. Леня был непроницаем.
Паша ругался, героически переползая бревна. Шурил лихачил.
Мышь и Дюша держались стойко и радостно.
"Ребята, сейчас будет хорошее бревно. Я вас там
поснимаю" - не унимался Ибрагим. И мы снимались.
Каждый
не преминул по разику обняться с деревом. Кое-кто не без
последствий, потирая ушибленные места. Наконец наш жуткий
траверс закончился и мы выехали к кулуару.
Представьте себе пайп, уходящий вниз метров на 600 и
с уклоном градусов в 45. И самое интересное, что по всей
площади этого пайпа равномерно расположились поваленные
деревья, камни, слабо припорошенные снегом.
И вот обессиленные мы поехали. Точнее большинство просто
сползало на кантах. Я попытался спускаться полноценными
поворотами. Но после двух понял, что на кантах то оно
надежнее. Минут через пятнадцать мы доползли до подножия
горы. Стали считать убытки. Доски были порядком изодраны.
У саратовца белые штаны на известном месте представляли
собой не отмываемый налет хвои, земли и черт знает чего.
Он грустил, в выражениях.
Ибрагим
как всегда весел и бодр.
Я грустен и озабочен. Вырвал кант на доске. Прошлогодняя
рана доски дала о себе знать.
Ребята оживленно делятся впечатлениями. Почти всем понравилось.
Дальше пять км. по военно-сухумской дороге (запомнилось
именно так). Ныне заброшенной. Очень красивые места. Уместно
к ландшафту пошел снег. Дорога извивалась, имея справа
горную стену, слева обрыв с горной речкой. Лыжники, в
пологих местах толкаясь палками, быстро исчезли из вида.
А мы, пристегивая доски съезжали под небольшой уклон,
периодически вынужденные отстегиваться. И так шесть раз.
Выползли мы к гостинце, что около въезда в заповедник.
Ибрагим на своем нереальном "Челенджере" повез
Леню и саратовских в поселок Домбай. Мы разместились в
кафешке гостиницы. Чай и отличная пицца! Куча впечатлений.
Отличное катание. - Ребят, еще пойдем?
- Обязательно!!!
И мы пошли снова. Через день. Но как принято говорить
- это уже совсем другая история.
Если будете в Домбае зимой, загляните в "Белоснежку".
Спросите Ибрагима. И идите с ним на целину. Будет о чем
рассказать!
